Теория реляционных фреймов: обзор полемики. Теоретический подход к изучению повседневного опыта: теория фреймов Социологическая теория фреймов ирвинга гофмана

13.03.2022

Также как и практико-ориентированная социология, «теория фреймов» не является целостным теоретическим построением, а пред
ставляет собой совокупность концепций, развивающихся в рамках социологии, психологии, когнитивистики, кибернетики и лингвистики.

Все эти концепции организованы вокруг проблемы контек- стуализации события действия (или высказывания, т. е. события коммуникации). Собственно, термин «фрейм» и является собирательным обозначением контекста. Но если в практико-ори- ентированных теориях точкой отсчета является сам практический акт, уже содержащий в себе условия своего свершения или конституирующий их в процессе осуществления, то в фокусе теории фреймов находится контекст практического акта - контекст, наделенный относительно автономным, независимым от конкретных практик существованием.
Понятие «фрейм» сегодня чаще всего используется в двух значениях, которые с известной долей условности можно охарактеризовать как «лингвистическое» и «социологическое». Согласно лингвистическому определению, предложенному в современной когнитивно-ориентированной семантике, фрейм представляет собой когнитивную структуру, рассматриваемую как иерархически выстроенная система знаний об обозначаемом [Цурикова 2001: 145]. Данная структура является «максимально обобщенным схематизированным представлением об основании значения lt;...gt; схемой образа, лежащей в его основе» [Белявская 1991: 83-84]. Это определение восходит к работе Мервина Минского «Фреймы для представления знаний» [Минский 1979]. Отсюда берет начало исследование проблемы фреймов человеческой памяти, мышления и коммуникации в современной когнитивной психологии [Солсо 1996].
М. Минский вводит понятие фрейма в теорию искусственного интеллекта и трактует его как статическую информационную структуру, служащую для репрезентации стереотипных контекстов [Минский 1979: 26]. Вскоре после этого Ч. Филлмор заимствует идеи теории фреймов Минского для построения лингвистической концепции фреймовой семантики. Он определяет фрейм как «когнитивную структуру схематизации опыта» [Филлмор 1988: 24-25]. Таким образом, и в кибернетике, и в лингвистике за фреймом закрепляется дефиниция «элементарной структуры коммуникативного опыта».
Вторая концептуализация фрейма была предложена Г. Бейтсоном и детально разработана И. Гофманом. В рамках данного определения фрейм трактуется как «структурный контекст повседневного взаимодействия». Таким образом, это понятие приобретает
психологическую (Г. Бейтсон), а затем социологическую (И. Гофман) трактовку.
Что общего у кибернетической, лингвистической, психологической и социологической дефиниции фрейма? Все они определяют фрейм как: структуру, устойчивую и относительно статичную; когнитивное образование, элементами которого являются
когниции (знания) и экспектации (ожидания); схему репрезентации, т. е. репрезентирующую и значащую
форму.
Тому, что категория фрейма получает столь широкое распространение сразу в нескольких дисциплинах, способствует «когнитивная революция» 50-60-х гг. В этом смысле у всех теорий фреймов общие корни: М. Минского вдохновляют информационные исследования Норберта Винера, другом и соратником которого долгое время был Г. Бейтсон, повлиявший на психологические (нейролингвистическое программирование) и социологические (фрейм- анализ И. Гофмана) направления в теории фреймов.
Мы не можем уделить здесь достаточно внимания взаимовлиянию двух линий развития теории фреймов: кибернетиколингвистической и социолого-психологической. Мы также вынуждены оставить за скобками интересные варианты развития теории фреймов в семиотике (среди них выделим любопытную линию интерпретации понятия «фрейм» в концепции Умберто Эко [Эко 2005]).
Книга М. Минского «Фреймы для представления знаний» и фундаментальный труд И. Гофмана «Анализ фреймов: эссе об организации повседневного опыта» выходят почти одновременно (1974- 1975). Однако в «Анализе фреймов» Гофмана отсутствуют следы влияния М. Минского (так же, как и в работах Минского не чувствуется влияния Гофмана или Бейтсона). Через шесть лет после выхода «Анализа фреймов» Ирвинг Гофман отметил: «Всякая критика долж
на учитывать различия в альтернативных концепциях фреймов, которые лишь недавно получили достаточное освещение. Например, работы Шэнка и Эбельсона в психологии, Минского в исследованиях искусственного интеллекта и Филлмора в лингвистике. Действительно, сегодня можно написать книгу, сфокусировавшись на понятии “фрейма”, и не затронуть “фрейм” в том смысле, в каком о нем пишу я или Бейтсон» . (Примером такой книги является разбираемая Гофманом работа Деборы Таннен ).
Можно заключить, что обе версии теории фреймов (кибернетико- лингвистическая и социолого-психологическая) развиваются синхронно, но независимо друг от друга.
В основе социологической концептуализации фрейма лежит установка на изучение повседневного социального взаимодействия как «контекстуального целого», сформулированная в американском прагматизме. «Мы никогда не воспринимаем и не формируем суждений об объектах и событиях изолированно, - писал Дж. Дьюи, - а только в связи с контекстуальным целым. Это последнее и есть то, что называется ситуацией» . Ситуация - категория, вводимая для исследования контекстуализации человеческого взаимодействия. Предложенная в философии прагматизма, она переходит в социологию Чикагской школы, где детально разрабатывается Уильямом Томасом , а затем становится одним из центральных понятий символического интеракционизма .
Ситуации принадлежат классам обобщенных ситуаций. Переходя от рассмотрения отдельных ситуативных рамок организации повседневного опыта, обретаемого в процессе межличностной коммуникации, к расширенным порядкам взаимодействия, теоретик наблюдает мультипликацию (по выражению И. Гофмана - «наслоение» («layering»)) социальных контекстов. Так возникает вопрос о «предельном контексте» или «контексте контекстов». Этот вопрос позволяет связать проблему контекстуализации практического действия с проблемой границ социальной реальности, которая и является, при данной постановке вопроса, предельным контекстом действования.
У. Джемс называет такой предельный контекст «универсумом» , и, трактуя его в духе собственного тезиса о «плюрали-
стичности вселенной», описывает расслоение универсума на «субуниверсумы» - замкнутые области контекстов, подчиняющиеся собственной логике организации. Каждой такой области присущ свой «модус реальности». Собственно, Джемсу принадлежит первое определение социальной реальности в категориях теории фреймов: «реальность - есть окаймление нашей вовлеченности» . Термин «окаймление» («fringe»), в том виде, в каком его использует Джемс, вряд ли может претендовать на строгость научного понятия, однако в нем точно передана «рамочная метафорика», свойственная теории фреймов.
Повседневность, по Джемсу, является одним из таких субуниверсумов (наряду с мирами религиозного опыта, безумия, научного теоретизирования и чудачества), его границы - это внешние границы области всех частных контекстов обыденного опыта. Таким образом, в прагматистской философии формулируется еще одна характеристика фрейма (контекста): контексты организованы в метаконтексты («frameworks», «системы фреймов» или «фреймы фреймов»). Одним из таких метаконтекстов является повседневная реальность как совокупность рутинных социальных взаимодействий.
Контексты не существуют в изоляции друг от друга, они всегда находятся между собой в некоторых отношениях. Не только метаконтекст вмещает в себя ситуативные контексты повседневных действий, но и сами эти контексты - «званый ужин», «деловая беседа», «подписание документа», «выезд на природу с коллегами» - вмещаются друг в друга, на манер матрешки. «Подлинный философ, - замечает Джемс, - не просто стремится поместить каждый объект своего мышления на положенное ему место в том или ином субуниверсуме; он также пытается прояснить отношения между субуниверсумами как элементами охватывающей их тотальности» .
Идеи Джемса о множественности реальностей получают развитие в феноменологической социологии А. Шюца. Шюц детально исследует характеристики «субуниверсумов» (в его определении - «конечных областей смысла» [Шюц 2003]). Конечные области смыс
ла существуют как «контексты контекстов», потенциально каждый из них может быть актуализирован, получив акцент реальности. Шюц возражает Джемсу: «Мы говорим об областях смысла, а не о субуниверсумах потому, что именно смысл нашего опыта, а не онтологическая структура объектов конституирует реальность» [Шюц 2003: 17].
Перенесение фокуса теоретического внимания с онтологических структур метаконтекста на опыт действующего актора не случайно. Это феноменологическая ревизия прагматизма. Хотя Джемс отнюдь не склонен игнорировать субъективный опыт (иначе речь не шла бы об «окаймлении вовлеченности»), его гораздо больше интересует собственная логика организации субуниверсумов, присущая им как замкнутым областям социального опыта. Еще дальше заходит в этом направлении Дж.Г. Мид, определивший реальность в духе тезиса
А.Н. Уайтхеда об «организации существующих в при роде перспек- тив» . Специфические формы опыта, присущие каждому из контекстов, не рассматриваются при этом как субъективные, поскольку перспективы не принадлежат субъектам, а вплетены в саму ткань мира. Шюц же следует рассуждению Гуссерля: «любыереальные единства суть единства смысла» [Шюц 2004: 123]. Следовательно, границы метаконтекста (или «конечной области смысла») суть границы возможного осмысления действия. Поступки Дон Кихота - нападение на ветряные мельницы, борьба с великанами и поиски Дульцинеи [Шюц 2003: 21] - не лишены смысла; напротив, они осмыслены в метаконтексте его воображаемого мира.
Как соотносятся между собой метаконтексты и типичные частные контексты действования? Шюц не находит ответа на этот вопрос. Его попытки описания внутренней организации метаконтекстов ограничиваются воспроизведением предложенной Дж.Г. Мидом стратификации повседневности: от «манипуляторной области», границы которой конституированы возможностью манипуляции с доступными объектами, до «мира вне пределов досягаемости» [Шюц 2003: 13]. Это решение практически не находит отклика в последующем
развитии теории фреймов. Более продуктивной оказывается иная идея, заимствуемая для ответа на этот вопрос из феноменологической традиции, - идея «скобок», пограничных знаков, разделяющих эпизоды опыта [Гофман 2003а: 73]. Таким образом, границы контекстов и метаконтекстов различаются как внутренние и внешние «скобки». Метаконтекст (фрейм фреймов) задает границы осмысленности партикулярных контекстов (фреймов), в которых происходят обыденные события.
Подобная трактовка соотношения внутренней и внешней кон- текстуализации развивается в работах Г. Бейтсона. Он заимствует идею «скобок» и акцентирует необходимость изучения дискретных элементов повседневного взаимодействия. Отсюда следующая конститутивная черта фрейма: фрейм - это экспликация дискретности повседневной жизни; за теорией фреймов стоит «интуиция дискретного», представление о мире повседневности как об имеющем отчетливые внутренние и внешние границы.
«Интуиции дискретного» противостоит «интуиция континуального»: склонность к интерпретации исследуемого объекта в категориях метафоры «потока». В данной метафорике может осмысливаться не только повседневная деятельность («поток символически опосредованного взаимодействия» у Г. Блумера или «поток практик» у Г. Гарфинкеля), но и сам опыт повседневного мира, практическое сознание («поток сознания» в работах Уильяма Джемса). Противопоставляя дискретность поточности, теория фреймов наделяет исследуемую повседневную реальность свойствами «элементарности», «собранности», «прерывности».
Оригинальность замысла Грегори Бейтсона отчасти определяется междисциплинарностью его идей: Бейтсон попытался синтезировать идеи феноменологии и прагматизма с достижениями теоретической логики (концепцией логических типов Б. Рассела), лингвистики (гипотеза лингвистической относительности Уорфа- Сепира) и «когнитивной революции». В его работе «Теория игры и фантазии» [Бейтсон 2000: 205-220] термин «фрейм» служит не столько для указания на контекстуальность действия или границы осмысленности воспринимаемого (воображаемого), сколько для определения структурных особенностей повседневной коммуникации. Важнейшей из таких особенностей является использование метакоммуникативных и металингвистических сообщений.

Так, наблюдая за поведением обезьян в зоопарке Сан-Фран- циско, Бейтсон обнаружил и описал характерные метакомму- никативные знаки, которыми обменивались особи, играющие в драку. Сама возможность игры существует только благодаря сообщению «это игра». Данное сообщение метакоммуникативно - оно требует взгляда извне взаимодействия, указания на его контекст. «Сигналы, - пишет Бейтсон, - которыми обмениваются в контексте игры, lt;...gt; парадоксальны дважды: во-первых, игривый прикус не означает того, что означал бы замещаемый им укус, а во-вторых - сам укус вымышлен. Играющие животные не только не вполне имеют в виду то, что сообщают, но также и сама коммуникация происходит по поводу того, что не существует» [Бейтсон 2000:210].
Мир игры организован по своим собственным правилам: в нем реально то, что не существует «на самом деле». Однако реальность эта «заключена в скобки», а следовательно, требуется действие расстановки скобок - действие, утверждающее границы контекста. В терминологии Бейтсона таковым действием является «сообщение о границах», «уговор», «инструкции», указание на то, что все последующие действия должны восприниматься иначе, чем предыдущие. Игра, как особый контекст действования, требует предварительного уговора: «Это - игра». «Любое сообщение, - резюмирует Г. Бейтсон, - эксплицитно или имплицитно устанавливающее фрейм, в силу самого этого факта дает инструкции получателю либо способствует его усилиям понять сообщения, заключенные во фрейм» [Бейтсон 2000:215].
Таким образом, Г. Бейтсон выделяет следующую конститутивную характеристику фрейма: фрейм - метакоммуникативное образование, «сообщение о сообщениях», он не сводим к остальным элементам коммуникации и не выводим из них; фрейм не принадлежит ни содержанию («деятельности во фрейме»), ни окружению («деятельности за фреймом»).
Именно Г. Бейтсон, синтезировав достижения когнитивистики, исследований коммуникации и психологии, открыл (как ни парадоксально это звучит) перспективу собственно социологической концептуализации фрейма. В работе «Теория игры и фантазии» он предлагает использовать два вида аналогий для описания фрейм- аналитического исследования: аналогию рамы картины и аналогию
математического множества. «Первый шаг к определению фрейма, - пишет Бейтсон, - может состоять в высказывании, что он (фрейм) является классом или ограничивает класс (множество) сообщений (осмысленных действий). Тогда игра двух индивидуумов при определенных обстоятельствах будет определяться как множество всех сообщений, которыми они обменялись за ограниченный период времени lt;...gt; В теоретико-множественной схеме эти сообщения будут представляться точками, а “множество” может очерчиваться линией, отделяющей их от других точек, представляющих неигровые сообщения» [Бейтсон 2000: 214].
Если по обе стороны «границы» находятся сообщения одного «логического типа» (здесь Бейтсон апеллирует к категориальному аппарату теории логических типов Рассела), то речь идет о партикулярном фрейме («игра двух молодых орангутангов»); если же границы контекста совпадают с границами логического типа и, например, множество игровых сообщений отделяется от множества неигровых - значит, перед нами пример метаконтекста («игра»). Эпизоды одной и той же игры могут осуществляться в разных фреймах (имитация погони, имитация драки, имитация капитуляции), но принадлежат они одной и той же системе фреймов, одному метаконтексту. Иными словами, метаконтекст - это фрейм, охватывающий все фреймы, принадлежащие одному логическому типу. Таковы джемсовские «субуниверсумы» и шюцевские «конечные области смысла».
Трудность здесь состоит в том, что аналогия, заимствованная из теории множеств, чрезмерно абстрактна и неизменно заводит все последующие рассуждения в область формальной логики. Она не дает представления о фрейме как о «реально существующем» контексте. Фрейм настолько реален, насколько распознается участниками взаимодействия или аналитиком. Подтверждением «распознаваемости» фрейма для Бейтсона служит наличие соответствующих понятий в словаре: «игра», «фильм», «работа», «интервью» - все они отсылают к тому или иному множеству контекстуально организованных действий.
Другой способ метафорического описания фрейма -сравнение его с рамой картины. «Если аналогия с математическим множеством, возможно, чрезмерно абстрактна, - продолжает Бейтсон, - то аналогия с рамой картины чересчур конкретна. Концепт, который мы стараемся определить, не является ни физическим, ни логиче
ским. Скорее фактические физические рамы добавляются к физическим картинам из-за того, что человеческим существам легче действовать в мире, где некоторые из их психологических характеристик экстериоризированы» [Там же: 214].
Бейтсон пишет об экстериоризированных психологических фреймах. Но его логика анализа ничуть не более «психологична», чем теоретические построения Джемса и Шюца. Более того, Джемса, Шюца и Бейтсона объединяет общая постановка проблемы: если социальная реальность «множественна» и метаконтексты действий в ней образуют замкнутые миры смысла («сон», «теоретизирование», «игра», «фантазия», «повседневная рутина»), то как возможно единство социального опыта, объемлющего опыт взаимодействия во всех этих многочисленных контекстах?
Все теоретические построения, на которые опирается теория фреймов, - независимо от того, продуцированы ли они психологией, социологией или когнитивистикой, - ориентируют исследователя на изучение сложной машинерии социальных контекстов, рамок взаимодействия. Эти рамки обнаруживаются в простран- ственно-временной организации взаимодействия и в самой коммуникации, но они не являются частью практического действования, как рама картины не является частью пространства «внутри» картины, а кавычки и скобки не являются частью помещенной в них фразы. По замечанию Эвиатара Зерубавеля, ученика Ирвинга Гоф- мана и представителя когнитивной социологии, «...фрейм характеризуется не по своему содержанию, а по тому особому способу, которым он трансформирует значение этого содержания» .
Описанная выше трактовка фрейма как относительно независимого от своего содержания контекста практического акта закрепляется в социальной теории и дает начало собственно социологическому исследованию организации контекстов повседневных взаимодействий. Однако прежде, чем мы обратимся к фрейм-анализу в социологии и попытаемся раскрыть его теоретические перспективы, нам следует вернуться к исходному противопоставлению «фрейма» и «практики» как двух альтернативных проектов исследования повседневности. Теперь мы знаем, что ключ к пониманию этой альтернативности следует искать в проблематике определения контекста повседневного действования.

Мир Гофмана - это мир повседневности, т.е. мир привычных и регулярных взаимодействий лицом к лицу. Очевидно, что большую часть нашей жизни мы проводим именно в этом мире (еще у нас, если верить Альфреду Шюцу, есть миры художественной фантазии, религиозной веры, науки и душевной болезни).
Всякий раз, когда возникает ситуация физического присутствия двух или нескольких лиц в одном месте, ее участники неизбежно должны решить три основные задачи: 1) понять, что здесь происходит, т.е. определить текущую ситуацию; 2) принять на себя определенную роль; 3) поддержать формат текущей ситуации или перенастроить его на иной лад, как вариант - прервать развитие ситуации (разойтись).
Как человек понимает, что здесь происходит? Обычно ситуация считывается и определяется автоматически. Бывает, что человек не сразу понимает, куда он попал. Случается, что, определив ситуацию как А , через некоторое время человек понимает, что его просто обдурили - здесь происходит В , а вовсе не А . Ситуации второго и третьего типа Гофман просто обожает, так как именно они делают видимой обыкновенно незаметную работу нашего сознания по сканированию и идентификации текущей ситуации, точнее - формальной структуры текущей ситуации или, если использовать драматургическую метафору - жанра исполняемой сценки. Это уточнение очень важно, поскольку, согласно Гофману, смысл ситуации задается не ее содержанием, но формальной структурой ситуации. Иначе говоря, неважно, что сделано, важно как это сделано, точнее - как это представлено. Если один человек стреляет в другого из пистолета и тот падает замертво, но перед обоими горят огни рампы, им обоим рукоплещет зрительный зал и их обоих затем закрывает занавес, то это не убийство, это театральное действие (скорее всего уже после антракта выяснится, что злодей использовал спектакль как прикрытие для своего преступления, исполнение пьесы будет остановлено, зрители превратятся в свидетелей, но это будет уже другая ситуация). Короче говоря, распознание формальных структур текущей ситуации позволяет нам понять, что именно здесь происходит.
Для обозначения формальной структуры ситуации Гофман использует термин фрейм. Концепция фрейма (в ее социологической версии) восходит к трудам Грегори Бейтсона по теории коммуникации. Основная идея Бейтсона может быть выражена следующим образом: каждая коммуникация состоит из двух планов - буквального и метакоммуникативного. Метакоммуникативное сообщение - это сообщение о сообщении, иначе - набор сигналов, маркирующих буквальное действие. Бейтсон наблюдал за животными (одни говорят - за выдрами, другие - за обезьянами). Он заметил, что буквальное действие (например, укус) всегда предваряется и сопровождается специальными знаками, посредством которых одна особь сообщает другой, что собирается укусить ее понарошку (ситуация игры) или взаправду (ситуация драки). Фрейм - это метакоммуникативная оболочка буквального действия.
В процессе социализации человек учится распознавать метакоммуникативные сообщения, формируемые ими типовые житейские ситуации, присущие им ролевые позиции и правила игры. Таким образом, фреймы укоренены в равной степени и в сознании индивида, и в его деятельности. Вопрос о том, какие с этой точки зрения фреймы являются первичными, имеет не больше смысла, чем вопрос о курице и яйце.
«Моя цель, - писал И.Гофман, - заключается в том, чтобы выделить некоторые базовые системы фреймов, которые используются в нашем обществе для понимания происходящего, и проанализировать трудности использования фреймов». В самом деле, жить в мире фреймов непросто. Опасность попасть впросак в случае неверного распознания фрейма текущей ситуации (не понять шутку или намек, стать объектом невинного или, того хуже злонамеренного розыгрыша и т.п.) держит индивида в постоянном напряжении. «Подозрение и сомнение в таком случае следует рассматривать как две основные эмоции, возникающие в процессе выбора фрейма для интерпретации происходящего. Насколько трудно себе представить граждан без подозрений или сомнений, настолько трудно представить и жизненный опыт, не организованный в системе фреймов». Реальность оказывается лишь таким пониманием вещей, которое доминирует над всеми остальными их интерпретациями. В условиях вечного конфликта интерпретаций наибольшее значение для поддержания социального порядка приобретают «стражи когнитивного порядка» - инстанции, выступающие в известном смысле гарантами реальности. «Друзья и любовники, представители правосудия, в определенной степени врачи и священники - все они символизируют общественную поддержку истины и справедливости. Высший политический пост в государстве, по-видимому, ставит своего обладателя в особое отношение к реальности. Он воспринимается как представитель реальности. Будучи обманутым или обманывая сам, он наносит ущерб не только собственной репутации — страдает "репутация" самой реальности».
С другой стороны, именно благодаря сцеплению фреймов достигается слаженность мира. По Гофману, ее обеспечивают такие свойства фреймов как репрезентативность (каждый фрейм связан отношениями репрезентации с другими фреймами) и переключаемость (основной способ преобразования деятельности, модель пошагового перехода от одного фрейма к другому). Фреймы не создаются сознательно . Напротив, они неосознанно применяются и/или развиваются участниками взаимодействия в процессе коммуникации. Текущие ситуации постоянно (пере)определяются их участниками (фреймируются), деятельность переключается в нисходящем (усиливается буквальный план) или восходящем (усиливается метакоммуникативный план) ключе, меняются ролевые позиции участников события. В повседневной жизни мы чаще всего оказываемся вовлеченными именно в переключенные (т.е. перенесенные в иной, изначально несвойственный им контекст) коммуникации. Переключенная деятельность - еще один предмет пристального внимания Гофмана - это всегда пародия, т.е. подражание некоему хорошо известному образцу, « но таким образом, что подражание касается только внешней стороны "образца" - его ритмики, синтаксиса, сюжетных положений и т.п., - имея совершенно иную внутреннюю направленность ».
В синхроническом срезе любого события практически всегда можно наблюдать наложение различных фреймов друг на друга либо в виде наслоений контекстов взаимодействия, результатом чего становится усложнение структурной контекстуализации события, либо в виде интерференции зон интеракций, приводящей к мисфреймингу - утрате определённости и ясности ситуации, когда и участники, и наблюдатели события оказываются не в состоянии ответить на вопрос: «Что здесь происходит?» (мисфрейминг всегда скоротечен, он завершается восстановлением прежнего порядка коммуникации или возникновением нового). Коротко говоря, повседневные ситуации подвержены постоянным преобразованиям (что, как замечает Гофман, оправдывает существование анализа фреймов).
Мир Гофмана похож на калейдоскоп, в котором узоры-фреймы образуются и разрушаются ежесекундно. Он похож на буддистский универсум постоянно возникающих и исчезающих дхарм. Оба потока (непрерывного преобразования фреймов и дхарм) континуальны и дискретны в одно и то же время. Оба процесса лучше всего сравнить с кинопленкой: она состоит из отдельных кадров, которые, однако, мы не видим, когда смотрим фильм, и воспринимаем его как чистый континуум. Кинопленка и отдельный кадр - ключевая метафора микросоциологии, исследующей мельчайшие события повседневной жизни, потому как «даже малейший эпизод повседневного опыта укоренен в окружающем мире и, следовательно, обнаруживает природу этого мира. Центральной здесь является мысль, что истинное положение дел можно установить на основе тщательного прослеживания более или менее продолжительных отрезков деятельности».

Литература:
Гофман И. Анализ фреймов. Эссе об организации повседневного опыта. М., 2004.

Вахштайн В.С. Социология повседневности и теория фреймов. СПб., 2011.
Гидденс Э. Устроение общества: Очерк теории структурации. М., 2005
Зунделович Я. Пародия // Литературная энциклопедия: Словарь литературных терминов: В 2-х т. М.-Л., 1925.
Торчинов Е.А. Введение в буддологию. Курс лекций. СПб., 2000

Несколько цитат из «Анализа фреймов»

При исполнении роли человек, по всей вероятности, позволяет себе маленькие вольности, когда на время выходит из ее рамок, допуская некоторые злоупотребления или оправдываясь. Эти мимолетные отступления — не сами действия, но лишь тени действий, которые легко не заметить, — вот почему социология умудрялась долгое время их игнорировать. То обстоятельство, что театральный исполнитель обязан избегать подобных оплошностей, представляя персонажа (за исключением случаев, когда отклонения предписаны сценарием), должно только обострить наш интерес к ним и подвести к более ясному пониманию факта, что, хотя социальный мир построен на ролях, за которыми стоят люди, эти люди имеют (и должны рассматриваться как ≪имеющие право≫ иметь) более широкую сферу бытия, чем позволяет любая из текущих ролей. Маленькие отклонения, о которых шла речь, поднимают очень большие вопросы.

Центральная социологическая проблема связана с правом человека быть нерешительным и колебаться, а также с тем, какую роль он при этом играет

Заметьте, что мои доводы совпадают с обыденным мнением: повседневная жизнь — это одно, а вымысел — другое. Тем не менее предложены термины, приоткрывающие завесу неизвестности над тем, как изучать это разделение.

Подчинение всех социологических интересов проблеме определения фрейма кажется немного излишним. Методологически полезно предположить, что социальное исследование не имеет дела с физическим или биологическим событием «в себе», — интересно, что делают из него члены общества. Необходимо также поставить вопрос, какое событие заставляет общество что-то делать с физическим или биологическим событием и как оно может влиять на социальную жизнь помимо сознания людей.

Поскольку фрейм включает в себя как восприятие реальности, так и саму воспринимаемую реальность, всякий трезвый взгляд на события непременно должен содержать рефлексию.

Было бы слишком самонадеянно говорить о правильных и неправильных фреймах или без особых оговорок различать иллюзию и самообман.

Пролог одновременно есть часть следующего за ним драматического мира и внешний комментарий к нему

Одно из отношений, которое мы имеем к нашему непосредственному окружению, заключается в том, что некоторые его элементы не имеют к нам никакого отношения.

При ближайшем рассмотрении становится ясно, что при достаточно сложной организации дезорганизация может возникать сама по себе.

Творческий акт всегда оперирует несколькими мыслительными планами.

[Мы часто наблюдаем] превращение политических или трагических фактов в сырье для сценариев, благодаря которым повторное проигрывание жизненных реалий обеспечивает зрителям необременительную возможность поучаствовать в них. События, которые ничего не привносят в нашу текущую жизнь или вообще не так уж важны для нее, легко можно использовать как материал для новых сюжетов. Видимо, чтобы окутать туманом реальные события, надо включить их в прямую телепередачу.

Я не думаю, будто бы все мы превратились в пассивных наблюдателей, требующих от мира захватывающего нас зрелища, за которым стоят рекламщики и политики, занятые выгодной поставкой на рынок вымышленного опыта, так сказать опыта из вторых рук. Я полагаю, что мы сами готовы увлечься чем угодно. Все это происходит потому, что [и в повседневной жизни] существует нечто похожее на те напряженные часы, которые мы проводим у телевизора. Это время, которое мы готовы потратить на рассказ о нашем собственном опыте или на ожидание подходящего момента для такого рассказа. Правда, теперь мы, по-видимому, частично отказались от такого увлечения, передоверившись работе профессионалов. Но тем самым мы отказались не от мира, а лишь от более традиционного пути соединения с ним.

Мужчины часто считают женщин неприспособленными, имея в виду некоторые «нормальные» способности к выполнению физических действий. Женщины же нередко отвечают тем, что подтверждают мужское отношение к ним. И та, и другая стороны придерживаются незыблемого убеждения [в правильности такого распределения способностей] и сохраняют способность действовать в соответствии с этой схемой без какого-либо притворства и саморефлексии. Тем не менее нельзя ли поставить вопрос о том, где здесь «реальные» способности, а где лишь институционально поддерживаемый предрассудок?

Теория фреймов относится к психологическим понятиям, касающимся понимания того, что мы видим и слышим. Эти способы восприятия трактуются с последовательной точки зрения, на их основании осуществляется концептуальное моделирование.

Для осознания того факта, что заданная информация в этих областях имеет единственный смысл, человеческая память должна быть способна увязывать эту информацию со специальными концептуальными объектами. Иначе информацию не удастся систематизировать.

В основе теории фреймов лежит восприятие фактов посредством сопоставления информации, полученной извне с конкретными элементами и значениями, а также с рамками, определениями для каждого концептуального объекта в нашей памяти.

Структура, представляющая эти рамки, называется фреймом. Так как между различными концептуальными объектами существуют некоторые аналогии, то образуется иерархическая структура с классифицирующими и обобщающими свойствами типа “абстрактное - конкретное”.

Сложные объекты эквивалентны фреймовым сетям. Каждый фрейм дополняется связанными с ним факторами и процедурами, обеспечивающими выполнение запросов друг к другу.

Теория фреймов, скорее, теория постановки задач, чем результативная теория.

Марк Мински, в 1975 году в своей работе “ Framework for Representing Knouledge in the Phychology of Computer Vision ” описал основы теории фреймов.

Суть теории: когда человек попадает в новую ситуацию, он вызывает в своей памяти основную структуру, именуемую фреймом. Фрейм (рамка) – это единица представления знаний, запомненная в прошлом, детали которой могут быть изменены согласно текущей ситуации. Каждый фрейм может быть дополнен различной информацией, которая может касаться способов применения данного фрейма, последствий этого применения, действий, которые необходимо выполнить, если не оправдается прогноз. Каждый фрейм можно рассматривать как сеть, состоящую из нескольких вершин и отношений.

Верхний уровень – факт, касающийся состояния объекта, который считается истинным.

Следующие уровни – множество терминальных слотов, которые должны быть заполнены конкретными значениями и данными.

В каждом слоте задаётся условие, которое должно выполняться при установлении соответствия между значениями (слот или сам его устанавливает или создаётся более мелкая составляющая фрейма.)

Простое условие называется меткой и может содержать требования, например, чтобы соответствие устанавливал пользователь, чтобы было достаточно полное описанное значение, чтобы был указатель специальной составляющей фреймов.

Сложные условия указывают отношения между фактами, соответствующими нескольким терминалам. Соединив множество фреймов, являющихся отношениями, можно построить фреймовую систему. Наиболее важный результат такого построения проявляется в возможности преобразования фреймов в одной системе. Фреймы используются для экономичного проведения различных расчетов и обработки изображений.

При анализе видимого объекта различные фреймы родной системы описывают его с различных углов зрения и преобразование от одного фрейма к другому показывает результат перехода от одного пункта наблюдения к другому. Что касается фреймов, не связанных со зрительными ощущениями, то различие между фреймами одной системы указывает на какие-либо действия, причинно-следственные отношения или изменение концептуальной точки зрения и т. п. В одной системе, различные фреймы могут иметь общие терминалы. Это серьезный момент, на который следует обратить внимание, поскольку благодаря ему, возможно связывание информации, полученной с различных точек зрения.

Рис. 2. Связь фрейма с дополнительной информацией

Основные особенности фреймовой теории проявляются в возможности прогнозирования и включения других процессов. Несколько терминалов одного фрейма обычно заранее определяются значениями по умолчанию. Следовательно, даже когда не задана подробная информация, касающаяся некоторого места, данный фрейм все равно будет довольно информативен. Этот метод можно широко использовать для представления информации общего характера, анализа множества сходных задач, отработки техники решения задач логическими методами, а также он может служить, полезным средством распространения фреймовых систем. Поскольку значение по умолчанию не связано жестко с терминалом, его можно легко заменять на новую информацию, например для более точного согласования с соответствующей ситуацией. Следовательно, значение по умолчанию может использоваться в качестве переменной, либо в специальных случаях выводов на основании фактов, либо в общепризнанных случаях. Кроме того, оно может использоваться вместо логических ограничителей.

Фреймовые системы связаны с информационно-поисковыми сетями. Если фрейм-кандидат не соответствует текущей проблеме, другими словами, если установление соответствия с терминалом не вполне отвечает условию метки, такая сеть задает другой фрейм. С помощью подобной межфреймовой структуры можно представлять знания, касающиеся фактов, сходств и другой информации, полезной для понимания. Когда некоторый фрейм выбирается в качестве единицы представления некоторого состояния, то в процессе согласования во все терминалы каждою фрейма подставляются такие значения, чтобы выполнялись условия в соответствующих местах. Подобный процесс согласования управляется информацией, дополняющей фрейм (эта информация касается обработки непредвиденных ситуаций), а также целью системы в текущий момент времени. Далее, в случае если процесс согласования закончился неуспехом, использование полученной при этом информации представляет определенный интерес.

Данное изложение может показаться трудным для понимания, поэтому поясним его на простом примере.

На рис. 2 показана связь фрейма с дополнительной информацией. Фрейм этою типа описывает только одни концептуальный объект, а дополнительная информация - это специфичная конкретная информация для каждого фрейма. Важным в данном примере является то, что имеется некоторый физический объект, называемый комнатой, некоторый концептуальный объект, называемый состоянием внутри этой комнаты, а также то, что дополнительная информация касается не только этих объектов, но и специфического управления ими.

На рис. 3 показан пример фреймового представления составной арки. В данном случае фрейм представлен в виде семантической сети. Однако, поскольку фрейм состоит из множества терминальных слотов, то отношения между ними описываются с помощью их значений. Условия, ограничивающие значения, также добавляются к соответствующему слоту. Кроме итого, поскольку детали А, В и С представлены другими фреймами, то слот фрейма арки дополнен указателями этих фреймов.

На рис. 3 показан пример фреймовой системы, касающейся углов зрения арки. В данном случае за первый угол зрения принят вид спереди на арку. Если повернуть ее на 90° по часовой стрелке, как показано на позиции 2, будут видны только детали А и В. Когда мы рассматриваем некоторый объект, например под углом зрения 2, то вызвав из памяти фрейм угла зрения 1, можно предположить, что данный объект является аркой. Таким способом компенсируется тот факт, что деталь С не видна, если при повороте на 90 о этого объекта против часовой стрелки его вид совпадает с фреймом угла зрения 1, предположение было правильным. В противном случае вызывается другой фрейм и проводится его сопоставление. В данном случае может быть использован указатель сходства.

Ниже рассмотрены основные свойства фреймов.

(1) Базовый тип. При эффективном использовании фреймовой системы, подобной показанной на рис. 4, можно добиться быстрого понимания сущности данного предмета и его состояния, однако для запоминания различных позиций в виде фреймов необходима память. Поэтому только наиболее важные объекты данного предмета запоминаются в виде базовых фреймов, на основании которых строятся фреймы для новых состояний. При этом каждый фрейм содержит слот, оснащенный указателем подструктуры, который позволяет различным фреймам совместно использовать одинаковые части. Такая подструктура не изменяется при изменении угла зрения. Благодаря этому свойству возможно представление и использование информации, полученной и различное время и с различных участков, в качестве независимой информации, связанной с данным углом зрения (т.е. в качестве знаний).

(2) Процесс сопоставления. Процесс, в ходе которого проверяется правильность выбора фрейма, называется процессом сопоставления. Обычно этот процесс осуществляется в соответствии с текущей целью и информацией (значениями), содержащейся в данном фрейме. Другими словами, фрейм содержит условия, ограничивающие значения слота, а цель используется для определения, какое из этих условий, имея отношение к данной ситуации, является релевантным.

В итоге процесс сопоставления фрейма осуществляется следующим образом:

1) сначала с помощью предположения и интуиции выбирается некоторый базовый фрейм; с помощью знаний, основанных на выявленных особенностях, релевантности или с помощью подфреймов, предполагаемых наиболее релевантными, данный фрейм сам подтверждает или не подтверждает свою релевантность. При этом в соответствии с текущей целью определяется, какое ограничение слота следует использовать при сопоставлении. При подтверждении процесс сопоставления завершается.

В противном случае:

2) если в данном фрейме имеется слот, в котором возникла ошибка, касающаяся, например, условия согласованности с информацией, заданной по умолчанию, то необходима информация, обеспечивающая присваивание надлежащего значения данному слоту. Например, если в процессе сопоставления фрейма “угол зрения 1”, показанного на рис. 4, в качестве информации задаются только детали А, В, то для данною фрейма необходима информация, касающаяся детали С. Присваивание требуемой информации данному слоту должно не противоречить ограничениям слота и ожиданиям. Если сопоставление оканчивается неуспехом даже при следующих обстоятельствах (в качестве примера):

Поле зрения справа,

Должна быть видна деталь С; если не видно, повернуть вправо на 90 о,

Деталь А подпирается деталью В,

Нет соединения В с А, то

3) в качестве последнего шага управление передаётся другому надлежащему фрейму из этой системы. Если и этот фрейм не подходит, то управление передаётся соответствующему фрейму из другой фреймовой системы. В таком процессе используется информация о преобразовании (например о перемене угла зрения, изменении места и т. п.). Если и это сопоставление оканчивается неуспехом, то это означает, что задача не имеет решения.

Рассмотренный выше процесс сопоставления касался только одного фрейма, но и в сложных визуальных или текстовых объектах аналогичный процесс следует вводить в полный процесс обработки.

(3) Иерархическая структура. Фрейм обычно соответствует представлению общего понятия с классификационной иерархической структурой; как показано на рис. 5. Особенность такой иерархической структуры заключается в том, что информация об атрибутах, которую содержит фрейм верхнего уровня, совместно используется всеми фреймами нижних уровней, связанных с ним. Например, атрибут “животное передвигается” является общим и для птиц, и для канарейки, которая находится на самом нижнем уровне.

Если бы человеческая память имела подобную структуру, то можно было бы систематизировать и запоминать схожие понятия, избегать лишних сложностей, касающихся информации об атрибутах, и добавлять новые понятия или знания в соответствующие позиции в этой иерархии (обучение). При этом упрощалось бы обнаружение противоречий в знаниях и управление последовательностью, и если можно было бы понять, что это птица даже без использования конкретных знаний (например, что это “курица”), то заметно повысилась бы гибкость системы, например, появилась бы возможность получения выводов на основании знании о птицах и животных. (Следует отметить, что такая иерархическая структура свойственна не только для представления знаний фреймами. Например, в языке представления знаний, объединяющем фреймы и продукционные системы, иногда используется часть такой структуры в качестве базы данных продукционной системы. В данном случае такую систему также можно назвать фреймовой, однако, хотя она значительно мощнее продукционной системы, по своей универсальности она уступает универсальной фреймовой системе.)

(4) Межфреймовые сети. Запоминание концептуального объекта, имеющего классификационную иерархическую структуру, легко поясняется фреймовой моделью, однако, как уже было сказано выше, если “процесс сопоставления” окончился неуспехом, возникает необходимость поиска фрейма, подобного предыдущему. Такой поиск, осуществляемый с использованием указателей различия, возможен благодаря соединению фреймов, описывающих объекты с небольшими различиями, с данными указателями и образованию сети подобных фреймов.

На рис. 6 показан пример так называемой сети Уинстона. Если при сопоставлении фрейма “стул” выяснилось, что объект слишком велик и у него отсутствует спинка, то с помощью указателя различия ищется фрейм “стол”. Если окажется, что объект слишком широк и отсутствует спинка, можно выполнить эффективный поиск фрейма “скамейка” с помощью другого указателя различия.

В данном примере были рассмотрены указатели различия, однако семантические сети можно строить с помощью всевозможных других указателей и с их помощью с высокой эффективностью выполнять различные выводы. (В таких случаях следует считать, что фреймовая система включает семантическую сеть.)

(5) Значение по умолчанию. Когда человек рассматривает нечто и думает о том, что бы это значило, или мысленно представляет себе что-то и думает, что бы это значило, то данный процесс можно представить как распределение конкретных значений между терминальными слотами фрейма. При этом в случай мысленного представления пределы, касающиеся распределения этих значений, широки. В таких случаях предполагаемое значение называется значением по умолчанию. Например, при чтении предложения “Таро взял мяч” воображение читателя рисует не абстрактный мяч, а вполне конкретный, например мяч для игры в теннис или гольф. Кроме того, этот мяч должен в его сознании обладать определенными атрибутами, например, размером, цветом и массой, значения которых подразумеваются по умолчанию. Несомненно эти значения вызываются ассоциативно па основании личного опыта читателя. Подобные значения по умолчанию слабо связаны со слотами и далее они постепенно заменяются на достоверную информацию.

Это основывается на следующем предположении: “Пока не распределены терминальные значения, решение о занесении в долговременную намять не принимается. До этого момента во фрейме хранится значение по умолчанию, хотя и слабо связанное с ним”. Выводы, получаемые на основании значений по умолчанию, называются выводами по умолчанию. По этим выводам можно продолжить получение вывода и восполнить недостатки заданной информации. Эта функция обычно расширяет возможности системы, в то же время существует опасность получения неправильных выводов на основе ошибочных представлений.

Вывод по умолчанию выполняет весьма важную функцию при распознавании образов или речи. Например, если видна только часть образа, то, заменив оставшиеся части значениями по умолчанию, можно обрисовать полный образ. Точно также, используя значение по умолчанию, можно восстановить смысл контекста, из которого выхвачены отдельные предложения. В качестве примера рассмотрим следующий текст:

Ханако приглашена на день рождения Таро.

Она полагала, что он любит заводить юлу.

Она направилась в свою комнату и потрясла копилку.

Копилка не издала никакого звука.

Из подобного текста мы можем без труда восстановить полное содержание. Для этого необходимо понять в целом, о чем говорится в приведенных предложениях. Можно легко понять, что главной темой первого предложения является некий день рождения. Сосредоточившись вокруг фрейма, касающегося дня рождения, и действуя далее подобным образом, можно подходящим способом присваивать значение слотам и выстроить цепочку фреймов:

день рождения ® подарок ® юла ® юлы нет ® купить ® деньги ® копилка ®

® потрясти ® звука нет ® денег нет ® обратиться к матери ® и т. д.

Здесь выделенные места или значения по умолчанию устанавливают связь между фреймами, в приведенных предложениях они отсутствуют. Когда используется такой способ вывода, предполагается, что кроме значений по умолчанию, существуют эффективно действующие межфреймовая сеть и демоны.

(6) Отношения “абстрактное - конкретное” и “целое - часть”. Рассмотренная выше иерархическая структура основывается на отношениях “абстрактное-конкретное”, однако помимо такого типа структур существуют и другие, основанные на отношениях “целое - часть”.

Отношения “абстрактное-конкретное” характерны тем. что на верхних уровнях, как показано на рис. 5, расположены абстрактные объекты (концепты), а на нижних уровнях-конкретные объекты, причем объекты нижних уровней наследуют атрибуты объектов верхних уровней. Эти отношения еще называют отношениями типа IS-A или KIND-OF . Такие названия объясняются формами записи “канарейка IS-A птица” (канарейка есть птица) и “канарейка KIND-OF птица” (канарейка - это разновидность птиц).

Ещё одно отношение “целое- часть” касается структурированных объектов и показывает, что объект нижнего уровня является частью объекта верхнего уровня. Например стена является структурным элементом аудитории, однако она не является аудиторией, поэтому объект “стена” не наследует атрибут “аудитория”, являющийся объектом верхнего уровня. Скорее наследование атрибутов выполняется на основании отношения IS-A типа “тело – стена - стена аудитории - стена аудитории А”. Заметим, что в теории фреймов Минского рассматривались оба типа этих отношений, однако разделения их, подобно приведенному здесь, сделано не было.

Практическое применение во фреймовых системах получили лишь отношения “абстрактное - конкретное”. Тем не менее иногда требуется описывать и управлять структурированным объектом, например в САПР, поэтому в таких случаях не обойтись без обработки отношений типа “целое - часть”. При этом составляющие системы описываются отношениями IS-A, а структура - отношениями PART-OF. Однако в отношениях тина PART-OF нельзя использовать наследование атрибутов, из-за чего не видны преимущества модели представления знаний фреймами. В таких случаях необходимы другие методы.

Как засмущать девушку?
Как реагировать на ее колкости так, чтобы
остаться в выигрыше?
Как правильно прикалываться над девушкой?
Как правильно хвалить девушку?
Как реагировать на похвалу?
Как обойти ее «пафос»?

Введение

Оценочный Фрейм (ОФ) – это практическая техника общения, которая пригодится тебе во всех сферах жизни, а не только при общении с девушками. С помощью ОФ ты сможешь достойно общаться с кем угодно, не позволяя кому-то ставить себя в разговоре выше тебя.

Применительно к соблазнению, эта техника хороша тем, что позволяет собрать воедино всевозможные способы ответов на женские bitch-shield (защита ), негхиты, просто подколы, приколы, похвалу и даже отчасти комплименты. Кроме того, ОФ очень хорошо применяется в спорах и всяких конфликтных ситуациях.

Как видно из всего вышесказанного, ОФ – это универсальная техника, которая пригодится любому человеку в любой сфере жизни. Эта техника позволит тебе не уронить себя в любой ситуации и, при необходимости, разнести собеседника в пух и прах или же наоборот, построить хорошие отношения.

Что такое фрейм?

Фрейм (от англ. ”frame” – рамка) – определенная абстрактная рамка, в пределах которой происходит общение собеседников. Фрейм определяет адекватность поведения собеседников т.к. в каждом фрейме есть свои роли. Если человек ведет себя не в соответствии со своей ролью в конкретном фрейме, он ведет себя неадекватно. Если собеседники меняются ролями, то фрейм переворачивается.

Все фреймы делятся на универсальные
и конкретно-ситуативные.

Конкретно-ситуативные предполагают определенную ситуацию, универсальные же могут присутствовать в любой ситуации.

Например, рассмотрим фрейм «Ученик-учитель». Это конкретно-ситуативный фрейм. Он предполагает 2 роли: ученика и учителя. Учитель должен учить и наставлять, ученик должен внимательно слушать и выполнять.

Если ученик начинает, например, общаться с учителем фамильярно, он нарушает фрейм, т.е. ведет себя неадекватно. Если же ученик сам начинает учить учителя чему-то, что он знает лучше, то он переворачивает фрейм – они меняются ролями. Еще примеры конкретно-ситуативных фреймов: «Отец-сын», «два друга», «продавец-покупатель» и т.п.

Оценочный же фрейм относится к числу универсальных фреймов. Он может присутствовать в любом конкретно-ситуативном фрейме.

ОФ содержит следующие роли: Оценивающий и Оцениваемый.

Кто обычно открыто оценивает другого? — Обычно это тот, кто стоит выше: начальник подчиненного, учитель ученика и т.п. Соответственно в рамках ОФ Оценивающий стоит выше Оцениваемого.

Теперь понятно, почему в общении с девушкой невыгодно оказываться в роли Оцениваемого, т.е. позволять вешать на себя ОФ? Гораздо выгоднее самому быть в роли Оценивающего. Но для этого необходимо разобраться с тем, какие бывают виды ОФ, и какие бывают подводные камни (а их немало).

Положительный и отрицательный ОФ

Можно выделить два вида ОФ:
1. Отрицательный (-ОФ) (со знаком «минус»)
2. Положительный (+ОФ) (со знаком «плюс»)

Отрицательный ОФ – это то, что в простонародье называется «чмырить». Крайним случаем (-ОФ) являются оскорбления. При навешивании (-ОФ), Оценивающий оценивает Оцениваемого, выявляя в нем те или иные недостатки.

Например:
«ты когда куртку последний раз мыл?»,
«ты часто бреешься?» (у тебя куртка грязная и сам ты за собой не следишь),
«ты со мной не смотришься» (ты урод),
«мне нечего тебе сказать» (ты недостоин того, чтобы я с тобой говорила) и т.п.

(-ОФ) – довольно объемный фрейм, и включает в себя и такие фразы: «упал. отжался» (постановка себя выше), «ты мне напоминаешь клоуна» (оценка поведения) и т.п. Вообще, любая оценка человека с негативным выводом или постановка себя выше с отрицательным выводом относится к (-ОФ).

Положительный ОФ – это то, что называется «похвала». Опять же, кто кого обычно хвалит? Вышестоящий нижестоящего. «Умница, дочка!» — классический пример (+ОФ). Любая похвала – это оценка сверху-вниз, но только положительная.

Также к ОФ относится любая фраза, содержащая в себе слова положительной или отрицательной оценки: «хорошо», «плохо», «умный», «глупый», «прекрасно», «паршиво», «замечательно», «ужасно» и т.д.

При общении крайне невыгодно быть Оцениваемым, независимо от того, (-ОФ) это или (+ОФ) потому что в любом случае Оцениваемый оказывается по роли ниже Оценивающего.

Примеры ситуаций с ОФ, не касающиеся соблазнения:

Студент на экзамене
Политик перед телекамерой
Артист на сцене
Соискатель работы на собеседовании
И т.п.

Переворот Отрицательного Оценочного Фрейма

Раз быть Оцениваемым так невыгодно, встает логичный вопрос: а как быть, если ты уже попал в эту роль? Ведь девушки очень любят «отшивать» при помощи ОФ, да и вообще подкалывать при общении и, безусловно, тебе это никоим образом в плюс не идет.

На этот случай есть специальная техника, которая называется «Переворот ОФ». При помощи этой техники ты меняешься с девушкой местами – ты становишься Оценивающим, а она – Оцениваемым. Правда, выгодная техника? Теперь ты можешь выкрутиться из любой ситуации, да еще и смутить, обескуражить и заинтересовать девушку с которой общаешься! И не надо заучивать никаких нег-хитов «на все случаи жизни» и прочей лабуды, все в разы проще!

Выделяются 4 основных способа Переворота ОФ:

1. «Специалист»
2. «На себя посмотри»
3. «А у тебя…»
4. «Да, я такой»

Способ «Специалист» строится вот на чем. Допустим, тебя оценили по какому-то признаку. Например, «Ты часто бреешься?». Дальше ты берешь этот признак, и даешь понять Оценивающему, что не ему тебя судить. В нашем примере: «А ты что у нас, парикмахер, что ли?»

Второй способ — «На себя посмотри» . Твоя задача – найти у Оценивающего схожий признак, в котором он не идеален, и напомнить ему об этом! В нашем случае: «Ну уж почаще чем ты стрежешься!».

Третий способ, «А у тебя…» используется тогда, когда у Оценивающего все в порядке с тем признаком, по которому он(она) оценивает тебя. Тогда ты попросту находишь другой признак, в котором он (она) не идеален и говоришь ему (ей) об этом! В нашем случае это будет звучать так: (она) «Ты часто бреешься?» (ты) «А ты всегда ТАК одеваешься?».

И, наконец, четвертый способ – «Да, я такой» . Нет ничего лучше, чем в ответ на отрицательную оценку признать свои недостатки с наглой миной на лице. Это вводит Оценивающего в состочяние ступора, а иногда и бешенство.

Подумай: тебе говорят «Ты последний мерзавец!!». Тот, кто это говорит, надеется что ты сейчас начнешь перед ним оправдываться, заглаживать свою вину…. А ты просто спокойно говоришь - «Да! Я такой. На это обычно попросту бывает нечего ответить! Тоже самое и в нашем случае.

Мы признаем свой недостаток, а затем навешиваем уже свой ОФ по третьему способу:
(она) — «Ты часто бреешься?»
(ты) — «Нет. Очень редко. А ты когда последний раз носки меняла?»

Переворот Положительного Оценочного Фрейма

В предыдущей части статьи мы рассмотрели перевороты (–ОФ). Теперь рассмотрим переворот (+ОФ).

Совет: лучше переворачивать положительный ОФ положительным ОФ, а не отрицательным.

Как отвечать на похвалу? А на нее обязательно надо отвечать!! Способ: признать свои достоинства с гордостью и похвалить в ответ.

Например:
(она) «А причесочка у тебя ничего, ничего…»
(ты) «Я знаю! Мне все говорят. А у тебя вкус неплохой между прочим… очень даже, вполне себе!».

Таким образом ты «выравниваешь» фрейм и затем навешиваешь свой собственный ОФ.

По тому же принципу можно перевести (+ОФ) в (–ОФ), чего делать с девушками не советуется, но и не возбраняется. В остальном (+ОФ) переворачивается также как и (–ОФ).

Чем отличается Положительный Оценочный Фрейм от Комплимента?

Во-первых тем, что ОФ – это всегда общение по принципу «сверху-вниз», в то время как комплимент – «снизу-вверх». При правильном, работающем комплименте мы не хвалим, а восхищаемся.

Во-вторых, при (+ОФ) используются особые слова, которые подчеркивают позицию «сверху-вниз». Например: «Ничего так, ничего…», «Вполне себе», «Н-да…», «Я заметил что…», «Мне понравилось что…», «Ты умница в том, что…», «Хвалю за то, что…» и т.п. Сюда же относятся фразы типа «Хорошая девочка», «Умница, дочка», «Молодец!» и т.д. Запомни эти слова и применяй их при общении с девушкой!!

Если говорить метафорически, то (+ОФ)– это позиция коллекционера, оказавшегося в антикварном магазине и оценивающего какую-то старинную вещь, взвешивая ее достоинства и недостатки.

Инициирование Оценочного Фрейма

То, что ты довел до переворота ОФ – уже само по себе не слишком хорошо, хоть и поправимо и часто неизбежно. Гораздо лучше самому задать исходные позиции и первому приступить к оценке. В этой ситуации (–ОФ) лучше всего работает на девушках «пафосных», можно даже доходить почти до откровенного хамства, вот увидишь – с высокоранговыми самками наглость тебе только на пользу пойдет!

А (+ОФ) хорош для девушек обычных и скромных, которые радуются от того, что что-то большое, теплое и сильное, т.е. ты, обратило на них свое лучезарное внимание и похвалило…

Инициировать ОФ можно очень просто. Достаточно:
а) найти нужный признак;
б) оценить его положительно или отрицательно.

Например:
«Хммм… А глазки-то у тебя повыразительнее, чем у остальных!» (+ОФ).
«Слушай, у тебя эти шпильки на эскалаторе не ломаются?» (-ОФ)
.

Уничтожение Оценочного Фрейма

Переворот ОФ это очень хорошо, но бывают ситуации когда хочется избежать ОФ-борьбы. Тогда имеет смысл уничтожить ОФ и перевести разговор в другое русло.

Это сделать очень просто – достаточно довести ОФ до абсурда.

Например, вот так:
(она) «А сколько ты получаешь?» (вопрос на оценку)
(ты) «5 рублей в месяц».
(она) «А какая у тебя машина?»
(ты) «Запорожец 1968 года выпуска.»

Данный конкретный пример еще хорош тем, что ты ее интригуешь, т.е. возбуждаешь любопытство и подталкиваешь к вопросам, т.е. она тобой интересуется и не получает сразу того, чего хочет.

Мониторинг Оценочного Фрейма

Для того, чтобы хорошо общаться с людьми и особенно девушками, для того, чтобы выигрывать в спорах и не попадать в просак, необходимо встроить себе в сознание Мониторинг ОФ.

Что это такое? — Это как бы маленькая часть твоего сознания, которая следит за каждой твоей фразой и фразой того, с кем ты говоришь, и выявляет ОФ. Таким образом ты замечаешь ОФ и сразу же на него отвечаешь. Конечно, степень и способ переворота должен быть адекватен ситуации – если тебя похвалили, чмырить в ответ совсем не обязательно.

Как развить в себе Мониторинг ОФ?

Очень просто. Для этого необходимо первое время сознательно следить за ОФ во всех своих разговорах и незамедлительно отвечать на него. Начни делать это прямо сейчас! Ты ведь успешно развиваешься, неправда ли, мой читатель? Тогда через некоторое время у тебя это будет получаться легко и само собой, комфортно и с пользой для общения.

Упражнения на развитие Оценочного Фрейма

Упражнение 1 – возьми напарника (напарников). Пусть сначала один из вас навесит на другого (–ОФ) 10 раз, каждый раз по разным признакам, а второй пускай переворачивает ОФ, предлагая по 4 варианта переворота на каждую из 10 фраз.

Упражнение 2 – подойти к 30 девушкам в течение часа, каждый раз начиная коммуникацию с новой фразы содержащей ОФ. 10 раз на (-ОФ) (к более гламурным), 10 раз на (+ОФ) (к менее гламурным), и 10 раз свободно ко всем подряд.

Упражнение 3 – постоянно вешать ОФ на всех подряд, в том числе и на работе/учебе. Стремится делать это максимально адекватно, так чтобы не обидеть собеседника.

Успехов в развитии и удачи!

Что такое теория фреймов? Это психологическое понятие, используемое в социальных и гуманитарных науках. Фрейм — устойчивая структура, когнитивное образование (знания и ожидания), а также схема репрезентаци. Можно сказать, что это способ восприятия, на основании которого можно осуществить концептуальное моделирование. Сегодня фреймы используются не только в психологии, но и в лингвистике, теории относительности и социологии, поэтому стоит уделить этому вопросу больше внимания.

Систематизирование информации

Чтобы человек понимал суть информации в разных жизненных условиях, он должен уметь ее связывать с концептуальными объектами. В противном случае информацию не получиться систематизировать. В основе теории фреймов лежит система восприятия фактов путем сопоставления информации, которую человек получает из внешнего мира с определенными элементами, значениями, а самое главное - с рамками, которые определены для каждого концептуального объекта. Структура, которая представляет эти рамки, и является фреймом.

Поскольку между разными концептуальными объектами существуют определенные аналоги, соответственно строится иерархическая структура с классами и обобщающими свойствами, которые формируются по типу «абстрактное - конкретное».

Если объект сложный, то он формирует фреймовую сеть. Каждый фрейм можно дополнить факторами и процедурами, что с ним связаны и обеспечивают выполнение запросов по содействию друг с другом. Теорию фреймов можно назвать теорией постановки задач, а не результативной теорией.

Из глубин психологии

Впервые о теории фреймов заговорили в психологии, ее суть обозначил Марк Минский в 1975 году. Суть этой теории состояла в следующем: когда человек оказывается в новой среде, он вызывает из памяти структуру - фрейм. Фрейм (а если быть точнее, «рамка») - это единица представления знаний, которую человек запомнил в прошлом, и ее детали могут быть изменены под воздействием текущей ситуации. Каждый существующий фрейм можно дополнить разной информацией. Это касается способов применения конкретного фрейма, последствий, действий, которые нужно предпринять, и прогнозов. Каждую «рамку» можно рассматривать как систему, состоящую из нескольких вершин и отношений.

На верхнем уровне располагается факт, который описывает состояние объекта, что считается истинным. Следующие уровни состоят из множества терминальных слотов, каждый из которых должен быть наполнен конкретными данными и задачами. Также каждый слот обладает заданным условием, что выполняется при установлении соответствия со значениями.

Такие условия могут быть простыми и сложными. Сложные условия показывают, как взаимодействуют между собой факты, собранные в одну фреймовую систему. Важнее всего в таком построении получить возможность преобразовывать фреймы в одной системе.

Проще говоря, фрейм - это основная структурная единица памяти, данные, помогающие представить некоторые ситуации.

Социальные науки

В социологии считается, что любая теория - это язык, с помощью которого можно описывать мир. Каждый язык является системой отличий, поэтому в одном языке можно «увидеть» одни феномены, в другом - другие. Научный взгляд устроен по принципу эксклюзии: чтобы увидеть что-то одно, нужно перестать обращать внимание на что-то другое. Именно этими принципами руководствовался в своей работе В. Вахштайн. Теория фреймов этого ученого является ведущей в социальных науках на сегодняшний день.

Русский социолог говорил, что существует два принципиально разных направления развития этой парадигмы:

Социолого-психологическое направление.
Кибернетико-лингвистическое направление.

Эти течение не пересекаются друг с другом. Яркие представители теории фреймов в лингвистике - Р. Шенк, Б. Бирнбаум, а в социологии - И. Гофман и Г. Бейтсон. Также ко второму подходу относят себя М. Минский и Ч. Филмор.

В социологии фреймами называют информационные единицы, благодаря которым человек имеет возможность прогнозировать свое будущее и предполагать дальнейшее поведение.

В первом случае считается, что фрейм - это метакоммуникативное образование, которое не зависит от содержания и контекста сообщения. Эта трактовка была основой, на которой впоследствии сформировалась теория фреймов Гофмана. Ученый считал, что рассматриваемая нами единица информации одновременно может быть синонимом ситуации и определять ее. Также он предполагал, что фрейм может содержать те сведения и данные, которые помогут интерпретировать сложившееся обстоятельство. Поэтому, согласно теории фреймов Гофмана, можно сказать, что фрейм - это ситуация, которая определяет сама себя.

С другой стороны, существует кибернетико-лингвистический подход, где упомянутое выше понятие имеет совершенно другое определение. В теории фреймов М. Минского этот термин был использован для определения явления как конкретной информационной единицы, благодаря которой человек способен делать прогнозы на будущее.

Характеристики

Несмотря на все отличия, два эти подхода имеют общие черты:

Во-первых, фрейм во всех подходах рассматривается как структура.
Во-вторых, он строится на информации и ожиданиях.
В-третьих, является значимым для субъекта, который на него попадает.

Это, так сказать, общие характеристики. Кроме того, говорил, что все фреймы, в какой бы области науки они ни рассматривались, обладают некоторой противоречивостью. Он считал, что фреймы изменчивы, но в то же время им свойственна стабильность. Такое противоречие легко объясняется: для каждой ситуации и для каждого человека формируются свои фреймы. А постоянство состоит в том, что за каждой ситуацией закреплена своя информационная единица, не поддающаяся изменению. Также он говорил, что паттерны поведения человек создает неосознанно, и если оказать на них определенное влияние, то они быстро разрушатся. Правда, такие ситуации крайне редки, и спустя какое-то время фрейм восстанавливается.

Во время формирования информационной единицы сознание субъекта опирается на определенный идеальный тип, что должен существовать в обществе. Однако этот идеальный тип создается самим человеком благодаря доминирующей в обществе культуре.

Гофман уверял, что «фреймирование реальности» происходит каждую минуту. Человек постоянно формирует новые «рамки». Социолог уверен, что процесс создания новых информационных единиц происходит следующим образом: за границами сознания существует некий идеальный тип, который человек соотносит с реальной ситуацией, в которой находится. Как результат, его идеальный фрейм начинает изменяться и создается новый, который будет использован при следующем попадании в какую-то среду.

Сегодня фреймы считаются инструментами в различных научных сферах, но наибольшую популярность эта теория получила в социологии. До того как появилась эта теория, социологи сталкивались с проблемами в изучении повседневности, ведь не было определенного метода, позволяющего проанализировать и объяснить поведение индивидов. Только когда появился фрейм-анализ, появилась возможность изучать рутину и элементарное взаимодействие между людьми. Также теория фреймов в социологии позволила «закодировать» человеческое поведение и понять, какие скрытые функции исполняет конкретный акт взаимодействия.

Теория повседневности

Сегодня социология повседневности и теория фреймов являются единым целым. Перед социологией стоит задача вернуть в современные модели описания трансцендентное измерение, при этом не переставать исследовать мир телесных и повторяющихся взаимодействий.

В работе «Теория фреймов и социология повседневности» Вахштайн показал, что эта концепция способна справиться с поставленной перед наукой задачей. В целом ученого интересовало, как событие способно переходить из одной системы фреймов в другую. Так, он стал различать два типа перехода:

Переключение.
Фабрикация.

В. Вахштайн не скрывает, что опирался на работу Ирвинга Гофмана, который первым предложил различать эти переходы.

Допустим, есть некая фреймированная ситуация - мать укачивает ребенка. Это социальное событие, принадлежащее к первичной системе, то есть к миру повседневности. За ним нет никакого «умышленного, потустороннего» мотива, и оно может осуществляться рефлективно, но главное - легко распознается сторонним наблюдателем.

С другой стороны, можно посмотреть на то, как «укачивает ребенка» семилетняя девочка, играя с куклой в «дочки-матери». Здесь первичный фрейм переведен во вторичный, то есть повседневность стала игрой.

Еще один пример: актриса играет роль матери и укачивает ребенка. В этом случае события являются «не настоящими». Переходов из первичной системы во вторичную может быть несколько:

Выдумка - часть спектакля.
Состязание - бабушка и мама по очереди укачивают ребенка, но втайне соревнуются друг с другом.
Церемониал - в некоторых обществах публичное укачивание ребенка является частью ритуала.
Пересадка - известный политик укачивает чужого ребенка, показывая, что и ему не чуждо ничто человеческое.
Техническая переналадка - тренировка укачивания на курсах молодых мам.

Все эти способы и есть упомянутое выше переключение - когда музыкальная фраза переносится с одной тональности на другую по определенным правилам. Перед социологом стоит задача правильно распознать, в каком контексте используется определенный фрейм. Однако событие может быть и сфабрикованным. Например, может проводиться какой-то эксперимент, розыгрыш, на худой конец мошенничество и т. д. Это и будет фабрикацией, то есть имитацией повседневной ситуации с определенной целью.

Формальный метод распознавания

Одним из направлений развития фрейм-анализа является поиск и развитие формализации переключения (транспонирования). Каждый фрейм-аналитик желает создать специальную «таблицу переходов», которая помогла бы однозначно отнести конкретный переход к определенному типу.

В книге «Социология повседневности и теория фреймов» автор приводит следующий пример. В микроавтобусах «ГАЗель» рядом с местом водителя есть два пассажирских сидения, в некоторых моделях эти сидения сдвоенные, и для них предусмотрен общий ремень безопасности. Если использовать ремень по назначению, то у пассажира, что сидит возле двери, он будет проходить в районе горла, а у другого - в области диафрагмы. Водители, которые нередко сталкиваются с подобными ситуациями, советуют пассажирам не тянуть ремень через два сидения, а просто накинуть на плечо и прижать защелку левой ногой к полу. Тогда автоинспекторы успеют рассмотреть перекинуты ремень, но не заметят подвоха.

В этой ситуации налицо механизм транспонирования, ведь привычное пристегивание ремня безопасности превращается в обычное накидывание (то есть имитацию пристегивания).

Существует еще один радикальный метод транспонирования в подобной ситуации - использование рубашек с нарисованными ремнями безопасности.

Формулы

Формально можно разложить события по теории фреймов следующим образом:

n1 (N) è x è n2 (N’);
n1 (N) è y è n3 (N”).

Событие n1 принадлежит к общему числу событий N, переключение происходит посредством употребления ключа x в игровом фрейме N’. Событие становится совершенно другим и превращается в n2. Таким же образом в это событие транспонируется ситуация N” и становится событием n3. Теперь события n1, n2 и n3 связаны между собой. Если исследователь сравнит ситуации n2 и n3, то получит представление, по какому принципу действует механизм x и y.

Чтобы лучше понять эти формулы, следует воспользоваться теорией фреймов в лингвистике. Здесь этим термином обозначают определенную языковую ситуацию, которую язык может различать или не различать. Между собой ситуации различаются определенными для конкретного поля параметрами и образуют структуру фреймов. Если упростить, то тусклый взгляд, тусклый свет, тусклое изображение - это разные фреймы для поля «тусклый», и здесь можно выделить семантический признак, может ли x быть «тусклым».

Изучая теорию фреймов, В. Вахштайн отмечает, что этот способ недостаточно хорош, так как в нем не учли гофмановскую метафору наслоения. Л. Баптиста предложил другой механизм:

[ ln+1 [ ln …[ l2 [ l1 [ l0 ]]]… ]], где:

l0 - это ядро фрейма; l1 по ln - слои, наложенные на исходную ситуацию; ln+1 - это граница фрейма. Исходя из этого, можно записать сложный фрейм следующим образом:

F = [ ln+1 [ ln …[ l2 [ l1 [ l0 ]]]… ]].

Также сложный фрейм может исполнять функцию ядра в другом, еще более трудном фрейме. Формула в таком случае будет иметь следующий вид:

G = [ ln+1 [ ln …[ l2 [ l1 [ F ]]]… ]].

Первичное возникает во вторичном

В процессе изучения теории фреймов, в эссе современных авторов можно заметить такое допущение, что первичные фреймы могут появляться в ситуациях вторичного значения. Гофман понимает систему фреймов как некий «исходный код», в котором прослеживается прагматистская и феноменологическая философия повседневности.

Уильям Джеймс в 21-й главе «Принципов психологии» вводит такую метафору, как paramount reality, которую быстро подхватили в феноменологии, в частности Альфред Шюц. Для Шюца и Джеймса «первичность» реальности решалась просто - мир, в котором человек действует с материальными объектами и в котором они могут ему противодействовать, есть первичным. Если брать во внимание уже упомянутую девочку с куклой, то игрушка, по мнению философов, не является материальным объектом. Теория фреймового пространства в таком случае становиться совсем непонятной: с одной стороны, девочка, укачивающая куклу, представляет «вторичную» реальность, хотя кукла - это материальный объект, с которым человек взаимодействует, но философы в этом сомневаются.

Согласно философским исследования, кукла не может быть первичным объектом, потому что она представляет собой реквизит. Проще говоря, она является материализованным знаком, который замещает что-то (в конкретном случае младенца).

Гофман начинает свои исследования с похожих предпосылок. Он говорит о «первичных» фреймах как о настоящих ситуациях, что остались неизмененными в повседневной действительности. Правда, свою книгу он закончил совершенно другим релятивистским выводом: реальными являются только переходы между мирами, а не сами миры; так что не имеет значения, будет анализируемое событие «копией» или «оригиналом». В каждом оригинале есть что-то от копии, и каждая копия по-своему оригинальна. Поэтому главная задача социолога сводится к анализу их отношений - перехода, переключения и замещения.

События и фреймы

Еще одним важным для рассмотрения вопросом является отношение событий и их фреймов. Грегори Бейтсон уверяет, что фреймы существуют независимо от событий. Они определяют все множество событий, которые можно обозначит как «игровые». Такие фреймы существуют независимо от конкретного игрового события. Автор этой теории отмечает, что некоторые события, которые ранее считались «игровыми», могут перестать такими быть, а другие - наоборот, включиться в новую для себя систему. Проще говоря, Бейтсон уверяет, что граница фреймов подвижная, но система фреймов (которую он определяет как игру) сохраняет свою автономию от повседневных ситуаций и событий «вторичного» порядка.

Правда, те, кто знаком с современным искусством, понимают, что существуют некоторые события с перформативной силой. Есть события, что уничтожают порядки их описания, не укладываясь в существующие рамки и ломая механизмы фреймирования и распознавания. Вряд ли они способны создавать новые системы фреймов.

Положительные характеристики

В современной науке концепция фреймов имеет много положительных сторон. Во-первых, структура единицы информации, ее обоснованность на знании дает возможность ученым проследить весь путь развития для выявления нужных событий. К примеру, теория реляционных фреймов позволяет объяснить происхождение определенных слов. Что бы ни говорили философы, но фреймам свойственно меняться. Каждый человек в определенной ситуации обладает своей системой фреймов.

Во-вторых, каждый фрейм - это своего рода структура, которая помогает ученым понять предпосылки появления фрейма, его развитие и формирование в человеческом сознании. А это полезно для любой науки.

В-третьих, фрейм-анализ является универсальным методом. Ученые могут рассматривать одни и те же события с точки зрения своих наук и трактовать их по-своему.

Недостатки

Несмотря на такие выдающиеся достоинства, теория фреймов имеет несколько недостатков. Например, некоторые социологи уверяют, что фрейм является игровым понятием. Поэтому вся человеческая жизнь тоже превращается в игру.

Неоднократно эту теорию критиковали из-за того, что она рассматривала события в разрезе «здесь и сейчас». Ведь в таком случае получалось, что фреймы формируются только в момент взаимодействия между индивидами и не сохраняются в социуме на долгое время. Правда, здесь можно возразить, что они создаются, опираясь на некий идеальный тип, который существует в каждом обществе.

Фрейм неразрывно связан с человеческой культурой. Хотя это достаточно странное для изучения явление, ведь, с одной стороны, фрейм является культурным элементом, который давно существует в обществе. Но с другой стороны, он способен создавать саму культуру, если имеет на нее сильное влияние. К примеру, когда человек приезжает в новый город, у него может сформироваться новая культура поведения. Каждый город разделен на определенные зоны, которые характеризуются определенными фреймами. Однако приезжий обладает своими фреймами, характерными для его города. Под влияние новых информационных единиц формируется новая манера поведения.

Сегодня даже в теории относительности фреймы используются для вычисления вероятности того или иного события, поэтому неудивительно, что они являются такими важными в повседневной человеческой жизни. Фреймы являются теми решающими факторами, которые формируют человеческое поведение в обществе относительно существующей в нем культуры и дают возможность проанализировать повседневность и все, что к ней относится, от «А» до «Я».